Для чего российским фирмам нужны бизнес-лобби

Об исследовании российских бизнес-лобби на семинаре в Вышке рассказал профессор Миддлберийского колледжа Уильям Пайл. В 2014 году он совместно с финским экономистом Лаурой Соланко получил Национальную премию по прикладной экономике, одним из учредителей которой является ВШЭ.

Свою премию Пайл и Соланко получили за опубликованную в 2013 году работу «Лоббирование в российской экономике: проверка гипотезы Олсона о всеобъемлющих организациях». В ее основу легли результаты нескольких исследований, проведенных в середине «нулевых» годов.

Адам Смит и Мансур Олсон против лоббистов

В литературе о социальных науках есть много работ, посвященных ассоциациям предпринимателей и торговцев. Большинство из них рассматривает эти объединения в негативном ключе. Еще Адам Смит в «Богатстве народов» указывал, что собрания торговцев редко когда не заканчиваются «заговором против публики или замыслом повысить цены». И хотя такие собрания запретить нельзя, продолжал Смит, закон уж точно не должен их поощрять.

Точки зрения Смита, что весьма иронично, придерживалась и Большая советская энциклопедия, согласно которой союзы предпринимателей — «это классовые организации буржуазии, объединяющие капиталистов по территориальному или отраслевому признаку с целью увеличения их прибылей, наступления на права трудящихся, борьбы с иностранными конкурентами и оказания воздействия на внешнюю и внутреннюю политику своих правительств в интересах монополистического капитала».

Таким образом бизнес-ассоциации (прежде всего моноотраслевые) чаще всего воспринимались как явление, наносящее урон общественному благу: вместо того, чтобы способствовать увеличению общего «пирога» (то есть экономики в целом), они заботятся лишь о сохранении собственной доли в нем.

Одним из самых заметных современных ученых, разделявшим это представление, был Мансур Олсон из Университета Мэриленда. Он отмечал, что союзы предпринимателей мешают либерализации торговли и занимаются лишь перераспределением ренты. Их действия он считал одной из основных причин остановки экономического роста в США и Великобритании в 1970 годах. В своих работах Олсон упоминал и Россию. Он считал, что, поскольку переход от социализма в нашей стране был относительно плавным, в экономике сохранились старые группы лоббистов, которые сохраняли влияние на экономическую политику и мешали экономическому росту. А вот, например, в Китае не было такой проблемы, поскольку старые группы влияния были уничтожены во время Культурной революции.

В то же время появились и другие работы, в которых указывается, что в условиях слабых или деформированных институтов бизнес-ассоциации могут взять на себя функции по распространению информацию об участниках рынка, распространению технологий, выработке стандартов в отрасли, механизмов разрешения внутриотраслевых споров, защите прав собственности, повышению инвестиционной привлекательности и предостережению государства от принятия наносящих экономике вред решений. Как замечает Уильям Пайл, представители этих противоположных точек зрения на лоббистские организации редко разговаривают друг с другом.

Польза от объединений

Исследования, проведенные Уильямом Пайлом и его коллегами в России, проверяли гипотезу Олсона о том, что деловые ассоциации тормозят развитие технологий и экономики в целом. В таком случае и от фирм, состоящих в деловых союзах, можно было ожидать «охранительного» поведения, направленного на подавление конкуренции, распределение ренты и сохранение статус-кво, а не на развитие.

Однако данные, полученные исследователями (они опрашивали руководителей сотен фирм и бизнес-ассоциаций), не свидетельствуют об этом. Членство в бизнес-ассоциациях предполагает скорее реструктуризационный тип поведения — такие компании с большей вероятностью инвестируют средства в обновление оборудования, новые технологии и обучение сотрудников, а также расширяют экспорт или импорт продукции. Правда, остается вопрос: является ли активность фирм и их членство в деловых союзах причинно-следственной связью или это простая корреляция? В таких случаях, по мнению Пайла, лучше всего прямо поинтересоваться у респондентов не только о том, что они делают, но и почему они это делают.

Бизнес-ассоциации действительно помогают своим членам, прежде всего в информационном плане. Это касается участия в выставках, предоставления сведений о потенциальных контрагентах, информирования об общей ситуации на рынке. Компании, работающей в европейской России, бывает трудно самостоятельно найти партнера на Дальнем Востоке — в такой ситуации «навести мосты» помогают, например, региональные отделения Торгово-промышленной палаты или РСПП. Впрочем, нужно оговориться: большинство фирм полагаются все-таки не на услуги своих бизнес-ассоциаций, а на прямые контакты с другими участниками рынка. Так, в поиске сведений о надежности поставщиков и покупателей в бизнес-ассоциации обращается только 18% компаний.

Информационная и консультационная поддержка является главным мотивом присоединения к деловым союзам. Далее по шкале важности следует возможность лоббизма, а на третьем месте — защита от незаконного вмешательства правительства в деятельность компаний. Причем важность этого фактора коррелирует с уровнем политической конкуренции в том или ином регионе: чем ниже конкуренция, тем большее значение имеет возможность защиты от внешнего вмешательства. Интересна и реакция фирм на такого рода вмешательства. Две трети из них сталкивались со случаями «внеплановых проверок», которые, как замечает Уильям Пайл, стали эвфемизмом вымогательства взяток. И только 41% «пострадавших» фирм решились протестовать, обратившись к третьей стороне (в арбитражный суд или внесудебный правительственный орган). Остальные решили, что подавать апелляцию будет себе дороже.

В большинстве случаев компании становятся членами не общенациональных, а региональных бизнес-ассоциаций (таких фирм в ходе опроса оказалось 239 из 280). Исследователи провели отдельный опрос руководителей 145 региональных ассоциаций. Главными сервисами, которые они предоставляют своим членам, они назвали лоббизм и участие в формировании законодательной и промышленной политики в регионе.

В общей выборке (в ней число компаний, состоящих и не состоящих в ассоциациях, делится почти поровну) 64% фирм заявили, что не пытаются влиять на экономическую и законодательную политику. А вот среди членов региональных ассоциаций доля «инертных» компаний составляет только 47%. При этом к помощи самих ассоциаций в этих вопросах фирмы прибегают значительно чаще, чем к помощи СМИ и тем более профсоюзов. А самой распространенной формой влияния на региональную политику является прямое взаимодействие с представителями исполнительной и законодательной власти.

Интересно, что представители ассоциаций придерживаются более либеральных взглядов на обеспечение условий торговли, чем представители фирм. Сторонников наиболее протекционистских мер среди фирм в два раза больше, чем среди руководителей бизнес-ассоциаций. Отмечается и другая зависимость: «камерные» ассоциации в большей степени выступают за государственное регулирование и ограничение конкуренции, чем «большие», многоотраслевые ассоциации.

Фото Александра Уткина