Народ хочет демократии, только не знает об этом

13 октября в ГУ-ВШЭ состоялся круглый стол на тему «Потенциал демократии в современной России», организованный Высшей школой экономики и Фондом «Либеральная миссия». Добавлена видеозапись

Видеозапись круглого стола «Потенциал демократии в современной России»

Круглый стол "Потенциал демократии в современной России"

Хотя заявленную тему дискуссии вряд ли можно назвать оригинальной, круглый стол собрал самых разных представителей общественно-политического спектра — от известного литературоведа и общественного деятеля Мариэтты Чудаковой до «россиеведа» Игоря Чубайса и политтехнолога Глеба Павловского. Вот только главные докладчики заседания никак не появлялись, прочно застряв в одной из парализовавших в этот день Москву пробок. Позднее стало известно, что транспортные эксперты так и не смогли определить причину дорожного коллапса, зато либерально настроенная общественность, прибывшая на круглый стол, виновных нашла быстро. «Виновата, как всегда, власть, перекрывшая своими "мигалками" все дороги», — шутя оправдали свое опоздание социологи и политологи. В чем еще повинна власть, в чем — народ, а в чем — сами либералы, и намерены были решить собравшиеся.

Для начала директор Левада-Центра Лев Гудков представил данные опросов общественного мнения, иллюстрировавших отношение российского населения к демократии.

— Прошу обратить внимание, что здесь мы имеем дело с коллективными представлениями о демократии в обществе, которое в прошлом не имело опыта ни демократии, ни самоуправления, — предупредил он. — Картина пестрая, и не стоит искать в ней последовательности и логики.

Это отчасти парадоксальное суждение стало, на самом деле, лейтмотивом всего разговора.

С одной стороны, доля сторонников демократического пути развития страны все последние годы хоть и колебалась, но несущественно, и составляла в среднем около 60%. В то же время количество людей, согласных с западной моделью сосуществования общества и государства, с приходом к власти Владимира Путина стало неуклонно снижаться. Главная проблема, по мнению Льва Гудкова, заключается в том, что идеи демократии в российской практике не связаны с реализацией естественных интересов общества.

Путинскую стабильность в качестве оптимальной «политической системы», а также необходимость «твердой руки» признает все большее число респондентов. Однако при этом убежденность в том, что у власти находятся люди, озабоченные лишь собственной карьерой и «распиливанием» бюджета, сохранялось и в путинский период, пока государственные СМИ не подключились к избирательной кампании 2007–2008 годов. Тут количество тех, кто верит в чистоту помыслов власть имущих, существенно увеличилось. Надежд на оппозиционные партии вовсе нет, и не только потому, что они лишены доступа к выборам и средствам массовой информации, но и потому, что, по мнению большинства населения, они отличаются от власти только отсутствием в их руках этой самой власти и никакой альтернативы не предлагают. А без выбора нет и выборов: 67% опрошенных Левада-Центром накануне единого дня голосования назвали его «чистой инсценировкой». Столь циничного и печального единодушия социологи не фиксировали еще никогда. И это на фоне продолжающегося роста количества людей, считающих себя свободными — сейчас таких почти 70%.

В общем, чего мы (общество) хотим от демократии и какой именно демократии мы хотим, понять чрезвычайно трудно. И если буфетчик Соков и профессор черной магии Воланд спорили о том, какой свежести бывает осетрина, то некоторые участники круглого стола едва не разругались, выясняя, можно ли подавать демократию под национальным соусом. А между тем, как считает Лев Гудков, именно они как представители элиты должны были бы «структурировать аморфные представления о демократии и связать их с реальными интересами общества».

Декан факультета прикладной политологии ГУ-ВШЭ Марк Урнов

Декан факультета прикладной политологии ГУ-ВШЭ Марк Урнов призвал коллег смириться с непоследовательностью общественного мнения.

— У многих коллег эти цифры вызывают горечь, они не хотят им верить, не хотят верить, что ценности свободы и демократии не укоренены, — сказал он. — Но народу хочется, например, чтобы тяжелая промышленность находилась в руках государства, хотя чиновников они считают ворами. Так каких результатов вы хотите от этих опросов?

Элиты, которая была бы готова вести массы к светлому демократическому будущему, просто нет, зато «чудовищно велики возможности "промывки мозгов"», потому что государство контролирует телевидение, а население телеканалам по-прежнему доверяет. Общество продолжает деградировать, и кризис, на который уповают многие либералы, вовсе ничего не изменит в общественном сознании. Это на Западе кризис вызывает недовольство и требование перемен, в России же «просто затягивают пояса». Изменится что-то, только если начнет меняться сама власть, которая пока что ведет себя вполне рационально, выжимая из страны как можно больше ресурсов, так как сама «не верит, что у страны есть будущее».

— На сегодняшний день структура элит, возможности контроля СМИ не позволяют рассчитывать на либеральные изменения, а если кризис все же приведет к перестановкам наверху, то с равными шансами к власти может прийти как протолиберальная группа, так и коричневые, — заключил Марк Урнов и призвал либералов заняться просвещением народных масс.

О том, что демократия в России понимается весьма своеобразно, говорила и заведующая кафедрой социально-экономических систем и социальной политики ГУ-ВШЭ Наталья Тихонова. Хотя ценности свободы исключительно важны для российских граждан, свобода по-русски — это «не набор демократических прав, а свобода от чего-то».

— Две трети населения считают, что распоряжения начальства нужно выполнять, только если ты с ними согласен. И это в стране, располагающей атомным оружием! — возмутилась Наталья Тихонова и высказала предположение, с которым многие из присутствующих не были готовы согласиться: — Совсем не факт, что западная модель демократии будет оптимальна для России. Может быть, ей нужен и мягкий авторитаризм.

Главные стопоры на пути к демократии видятся ей в двух проблемах. Во-первых, Россия не прошла социокультурную модернизацию, и даже элементарная буржуазная революция у нас до сих пор не завершена. Главный показатель этого - сохраняющееся неравенство граждан перед законом. Вторая проблема - это заинтересованность бюрократии в консервации нынешнего режима, который выигрышно смотрится в глазах населения на фоне ельцинского и кажется безальтернативным.

А по мнению заместителя председателя научного совета ВЦИОМ Владимира Петухова, та модель традиционной демократии, которая популярна у экспертов, устарела, и рынок, капиталистическая система в целом, рождают не гражданина, а потребителя.

— Двадцать лет назад демократия была утопией, заменой коммунизму, она означала равенство и справедливость, — продолжил он. — Сегодня россияне намного рациональнее и видят демократию как набор инструментов и институтов, а не ценностей.

Другой вопрос, насколько эти инструменты и институты эффективны. И все же будущее, по Владимиру Петухову, не так мрачно. Пусть в сфере публичной политики мало что можно сделать, но есть другие сферы, связанные с самоорганизацией граждан на низовом уровне. Перспективными ему видятся, в частности, так называемые «движения одного требования», когда люди объединяются для отстаивания своих прав по конкретному поводу, а потом сообща борются и за другие права.

— Конечно, демократия меняется, — согласился президент фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров. — Все меняется. Но это не значит, что демократию нужно отменять.

Он предложил не обращать большого внимания на общественное мнение, ведь общество, только переходящее к демократии, в массе своей все ностальгирует по прошлому. Но перемены вершатся не массами, а маленькими группами, той самой элитой, которая первой должна оказаться в будущем и оттуда звать за собой остальных.

— Мы должны задавать вопрос не про общество, а про себя, про свой конформизм и необоснованную трусость, — призвал Георгий Сатаров. Слишком много приличных людей опасается сейчас виртуальных санкций со стороны власти.

Демократия усваивается и создается вовсе не принятием законов, а социальными практиками. А то, что происходит сейчас, и все разговоры о неготовности народа к демократии напомнили Георгию Сатарову старый анекдот про директора сумасшедшего дома, который построил для своих пациентов бассейн и даже пообещал наполнить его водой, если они научатся плавать.

Заведующий кафедрой всеобщей и отечественной истории ГУ-ВШЭ Леонид Васильев

— Народы не бывают готовы к демократии, если они не учатся ей, как, например, английский, на протяжении веков, — продолжил эту мысль заведующий кафедрой всеобщей и отечественной истории ГУ-ВШЭ Леонид Васильев.

Впрочем, напомнил он, послевоенная история знает примеры, когда совсем, на первый взгляд, неподготовленные страны — Япония и Южная Корея — пришли к демократии. В конечном счете, все зависит от власти, которая в России сейчас «ведет себя, как временщик».

— Либо она что-то предпримет, либо не шевельнется и будет ждать момента, когда ей придется сесть на самолет, стоящий на запасном аэродроме во Внуково, и смыться, — предположил Леонид Васильев. — Одно безусловно: страна идет вразнос, и долго она в таком состоянии не просуществует.

Очень обрадовался тому, что «все согласились с тем, что предъявлять народу претензии нелепо», декан факультета россиеведения Института социальных наук Игорь Чубайс, предложивший разом: сломать государственную дезинформирующую машину, найти новые каналы коммуникации и ответить на статью президента Медведева «Вперед, Россия!».

Упрекнув некоторых из присутствовавших в аудитории в том, что они «цензурировали» его, Игорь Чубайс все же сказал и о необходимости солидарности: «Давайте поддерживать друг друга до того, как что-нибудь случилось, а не после».

Олег Серегин, Новостная служба портала ГУ-ВШЭ
Фото Виктории Силаевой